Наверняка, многие слышали эту группу в 90-е и, кстати, по радио их песни также можно услышать, хотя всего лишь "хиты", но, тем не менее, свою долю славы они схватили, а точнее ее организатор и создатель Карл Уоллингер. Итак, предстовляю вашему вниманию статью об этой группе.

Примерно раз в три года английская фабричка под названием "World Party" ("Всемирная вечеринка") выбрасывает на рынок пластинку, и всякий раз пластинка эта оказывается приуроченной к какому-нибудь событию, то есть пластинка не случайная, а скорее по случаю. В 1987 году World Party, выпустила альбом "Private Revolution", тему которого задал сингл "Корабль дураков" (Ship of fools) посвященной трагедии на пароме в Северном море. Британское радио в течении полугода непрерывно транслировало сингл, который не только обогнал в хит-параде песню Маккартни на ту же тему, да еще и "пропихнул" альбом в американский Top40. Потом наступило затишье. Только в 1990-м году вышел следующий диск "Goodbay Jumbo" который спланировал, написал, спел и сыграл, по сути один человек - тощий, угловатый уроженец Уэльса, ныне проживающий в Лондоне Карл Уоллингер, вопреки названию своей группы, упрямо прячущийся от мирской суеты и всем радостям на свете предпочитающий аскетизм студиии звукозаписи. Тот факт, что свои альбомы он выпускает как якобы альбомы группы, свидетельствует о том, что Уоллингер очень хочет иметь свою группу.

Формально World Party - группа, имеющая фотографии ее членов, на конвертах пластинок их имена есть. Суть проблемы состоит в том, что многослойные композиции, в которых крючков и наживок разбросано столько, что хватит на весь магазин "рыболов-спортсмен" создает один лишь Карл Уоллингер, и сам их записывает. Сделать сейшнменов полноправными участниками группы благородно по отношению к сейшнменам, но не обидно ли при этом самому Карлу? "Битловский выкормыш", "эгоцентрист", "убитый шестидесятыми" - так музыкальная пресса на два альбома группы (которой нет или все-таки есть?), а положение альбомов в хит-парадах и реакция на них покупателей зафиксировали тот факт, что в полку выдающихся поп-мелодистов прибыло. Удовлетворившись сим фактом Карл Уоллингер снова исчез с горизонта.

Он опять возник весной 1993 года с новым, гораздо более сложным и мелодически богатым альбомом "Bang". Хотя усложненность на первый взгляд может показаться поверхностной: Уоллингер отказался от традиционных для его музыки духовых и сделал ставку на голос, гитару и клавишные, по сути низведя инструментарий до уровня классической поп-группы, но выйдя при этом за рамки поп-канонов. "Я всегда любил работать в студии,-признается Карл,- меня завораживает звук, его магия и пластика - звук может быть жестким и шершавым, как похмелье, или хлестким и гибким, как кошачий хвост. Примерно лет в10 я начал экспериментировать с магнитофоном. И родители до сих обвиняют меня в том, что я его испортил. Но они ошибаются: тот магнитофон сломался сам, а загубил я совсем другой, но это было в 1961 году, тогда мне было аж целых три года. Потом семья обзавелась кассетником, а я на сэкономленные на школьных завтраках деньги купил микрофон - звук получился чудовищный, но лучшей аппаратуры не мог себе позволить. Потом приятель помог мне собрать двухдорожечный аппарат типа "Ревокс", только меньше и монофонический, но на нем уже можно было делать наложение записи.

Карл Уоллингер родился в 1957 году на севере Уэльса, в семье, которая по достатку и образу мышления находилась у нижней черты миддл-класса. Карл пел в церковном хоре и с девяти до девятнадцати брал уроки игры на фортепьяно. В девять лет он стал учиться играть на габое, который так хорошо освоил, что к пятнадцати годам солировал в симфоническом оркестре. Тогда же он и запел - преподаватель вокала отнесся скептически к новому ученику, однако через несколько уроков изменил свое мнение: молодой человек тяготел к оперному репертуару, особенно ему удавались вокальные оратории на итальянском, котрый он осваивал по самоучителю. По словам Уоллингера, "музыкальное образование было получено частным образом", хотя это не совсем соответствует действительности: Карл с блеском закончил академию Чартерхауз, из стен которой вышли Джозеф Эддисон, Уильям Теккерей и Питер Габриэль. На обвинения в почти буквальном цитировании "Битлз" и "Роллинг Стоунз" он неизменно огрызается: "А почему вы не слышите в моей музыке Шопена или Альбинони, в конце концов они были первыми моими наставниками?".

Пластинки "World Party" имеют фантастическое качество саунда, и не только потому, что записываются на самой современной 48-ми канальной аппаратуре, и не только потому, что ее записывает и продюссирует один из самых искушенных - и по-хорошему - извращенных музыкантов и продюссеров нашего времени - дело прежде всего в том, что Карл Уоллингер предъявляет к себе и своей музыке чрезвычайно высокие требования, что в наши дни становится большой редкостью. Канули в лету те дни, когда группа "забабахивала" диск, становившийся эпохальным - тогда безумные и, как правило, музыкально-безграмотные гении имели дело с примитивной студийной техникой, которая не "откликалась" на придирчивый подход и трепетное отношение к себе: пишись хоть год, качество получишь как за час! Но то были гении, определить так Уоллингера было бы сильным преувеличением, но в отличие от большинства своих коллег, он не допускает даже микроскопического брака, а это признак большого профессионализма.

Так вот и живет "Всемирная вечеринка", разгуляться на которой удается только ее устроителю, гости же веселятся с опаской, словно школьники, попавшие на случайно освободившуюся квартиру приятеля, куда с минуты на минуту могут нагрянуть предки. Карл Уоллингер уже который год достаточно непрозрачно намекает, что"папа здесь он", но только друзья столь же упорно ждут, когда настоящие мама с папой вернутся из кино домой. А вечеринка между тем продолжается, но до оргии пока не дотягивает.