В продолжение темы, начатой ув. CentralScrutinizer - очередная, до сих пор не публиковавшаяся в интернете статья Сергея Кастальского - достаточно спорная, я бы сказал нетипичная для автора "Рок-энциклопедии Ровесника".

А вот так, между прочим, что такое рок-музыка? Не знаете? И никто не знает. Но она есть, и этого достаточно.

Вообще-то на том можно было бы и закончить, так ка анализ и разбор песен и пластинок - дело весьма неблагодарное: проще самим послушать и сделать выводы.

Помните "Битлз"? А помните, как встретила факт появления этой группы советская пресса? Лично я - нет. В силу того, что был тогда совершеннейшим ребенком. Но позже удалось прочитать кое-какие перлы, которые восхитительны своей глупостью и идеологическим напором. Вкратце "рецензирование" творчества четырех англичан сводилось к следующему: выкормыши буржуазного общества (интересно, можно ли быть каким-либо иным "выкормышем", являясь гражданином буржуазного общества?), апологеты массовой культуры (тоже находка отечественной лингвистики), развратные, бездарные, отвратительные...

Таким образом, 60-е годы оказались периодом созидания очередной надежной платформы, с которой советский человек, ведомый в своем порыве многоопытными вождями, сурово откликался на безобразия буржуазного искусства. В том числе и на рок-музыку. И если Элвис Пресли, Чак Берри и Рэй Чарльз как-то увернулись от карающей десницы наших родных "ведов", то "Битлз" налетели на нее со свойственной им младенческой непосредственностью.

Если обратиться к истории рок-н-ролла, то становится понятно, почему эта музыка - или, если угодно, культура, никак не получит развития на одной шестой части суши. Как известно, после второй мировой войны, американское общество довольно быстро приобрело статус общества потребления, которое возродило было Великую американскую мечту. Мечта не состоялась, и первые родившиеся после войны поколения американской молодежи принялись бунтовать против своих лицемерных предков, оставивших их перед руинами Мечты. Как следствие - инструмент бунта, рок-н-ролл, быстро распространившийся по всему миру.

На одной шестой части суши отчаяние было запрещено, поскольку трактовалось как сомнение. И о каком отчаянии могла идти речь, если процветание советского общества с каждым годом приближалось. А слово "потребление" расценивалось примерно как "космополитизм", чуть позже - "еврей" и совсем недавно - "водка". Союз неуклонно креп идеологически, а его коренное население столь же неуклонно скатывалось за грань мыслимой нищеты. Не до рок-н-ролла как-то.

Позже, уже в 70-е, наша идеологическая бдительность приняла вид клинического маразма, который применительно к морали, то есть к "Битлз", означал следующее: практически вся молодежь знала наизусть песни группы, пластинки и магнитофонные записи наводнили державу, официоз же продолжал лютовать и подвергать "Битлз" остракизму. Правда, методы несколько изменились, теперь в моде уже был псевдомузыковедческий анализ, суть которого сводилась к превращению белого в черное, метод вполне традиционный не только для искусства. Убедительно доказывалось, что мелодичность музыки есть признак ее "продажности" (а что, композитор) пишет ее для насвистывания в ванной?), ритмичность "возбуждает "низменные инстинкты" (то есть Стравинский и Равель были вообще сексуальными маньяками), тексты - речь пока идет о тех же "Битлз" - набор пошлых сентенций. В настоящих доказательствах все это, естественно, не нуждалось, эмоциональность утверждений обычно предполагала полную искренность утверждающего (а искренность, как и чистосердечное раскаяние, мы полюбили навек) и его абсолютное знание предмета.

Борьба с "Битлз" - пример. Во врагах отбоя не было, мы находили их везде: стоило появиться чему-то новому "там", как здесь это уже объявлялось вредным, идеологически коварным, эстетически... придумывайте сами. При этом основной упор всегда делался на идеологию, крамолу находили даже в инструментальных композициях (хотя чему удивляться, если во все те же "благословенные" 30-40-50-е симфоническое искусство научились распинать именно по этому признаку, по "идеологической неправильности").

Не успели "правильно отреагировать" на мелодичные песни "Битлз", вдруг откуда ни возьмись - хард-рок. Только его победили, появился панк. Побили и его, а тут новый враг, "тяжелый металл". Закричали: "Это уже было, все та же тяжесть!" - словно "прежнюю тяжесть" мы только и делали, что благословляли.

И вот что удивительно: "Бони М", "АББА", "Арабески" и разные другие, скажем коммерчески ориентированные исполнители пробились на наши телеэкраны мгновенно. И проторили дорожку, по которой вечерами к нам заглядывают Дитер Болен, Сандра, Сабрина и другие молодые люди, обладавшие массой достоинств, за исключением одного - таланта. Хотя если этот дар оценивать по размерам бюстов, то некоторые из них ну просто очень талантливые! Есть кое-какие мысли по отношению к телевидению, но лучше держать их при себе.

Со смертью Джона Леннона в сознании наших чиновников сместились какие-то шестеренки: мы же знаем, что "у них" просто так не убивают... Значит, толи Леннон был агентом ЦРУ (дальше этого ведомства наша фантазия не распространяется), то ли ЦРУ его убрало. И непонятно, вбивать в могилу покойного осиновый кол или выйти с предложением к англичанам, чтобы те воздвигли бюст на родине героя. Так и спорим до сих пор, кто же был Джон Леннон: "чудовище или человек".

А вообще покойников мы любим, с ними спокойно, шалить уже не будут. Покойника можно вознести на недосягаемую для простого смертного высоту и там наверху его чтить. Правильно подобранный покойник - большое дело.

В 80-е нам удались двое, один свой, один - "оттуда": Высоцкий и Леннон. Оба, наверное, от смеха умерли бы еще раз. 80-е не сулили "Битлз" ничего хорошего с самого начала, мы их так и не простили, Правда, плюрализм мнений разрешил "Битлз", но он же не возражает и запретить их. В общем, так пока и непонятно, как к ним относиться, четкого приказа не было. Чтобы плюрализм был соблюден, "Битлз" можно пару раз показать по телевизору, но только очень быстро и очень попозже, когда бодрствуют одни лишь хроники вроде автора этого пасквиля. А потом для утешения этого самого плюрализма можно половину какого-нибудь журнала посвятить погрому "мерзких шлягеров пресловутых "Битлз". Если у нас такой отчаянный плюрализм, почему бы не взглянуть под тем же углом и на однопартийность СССР, а то создается впечатление, что страну населяют исключительно музыковеды.

А если говорить серьезно, то все это печально. Печально, что советский человек клеймит "Рэмбо", не имея возможности посмотреть фильм, и судит песни "Битлз" по двум убогим пластинкам, выпущенным через пятнадцать лет после распада группы и через пять лет после остановки ее сердца. Печально, что искреннее человеческое чувство можно назвать каким-то парашютистским словом "упадничество". Печально, что искусство оценивается по критериям, более уместным в медицине и следственной практике, "вскрывает - не вскрывает", "разоблачает - не разоблачает". Печально, что выбор наш ограничен (не только в рок-музыке, бог с ней, с рок-музыкой) и ограничен не нами. Но самое печальное: дело не только в том, кого Чехов умолял нас выдавливать из себя по капле...



Послесловие: лично по моему впечатлению - для 90-го года статья несколько тенденциозная. Тем не менее описание "кухни" советской музыкальной критики 60-х - 70-х представляет безусловный интерес.

Автор Jerzy Bondov